Главная      Статьи       Работы Е.В. Лозовского

Е.В. Лозовский

ХОТЕЛИ КАК ЛУЧШЕ, А ПОЛУЧИЛОСЬ КАК ВСЕГДА

8 августа 2000 г. Президент Российской Федерации В.В.Путин подписал Указ «Об утверждении Статута ордена Святого Георгия, Положения о знаке отличия – Георгиевском Кресте и их описание». Публикация этих документов сопровождалась восторженными комментариями средств массовой информации, рассуждавших о возрождении исторических традиций, духа и нравственной крепости Российской армии и тому подобном.

Создается, однако же, впечатление, что авторы этих комментариев не читали не только дореволюционный Георгиевский Статут, но и только что утвержденные В.В.Путиным документы. Так, комментарий, опубликованный в «Российской газете» на одной странице с Указом, Статутом, Положением и описаниями имеет заголовок «Сей орден никогда не снимать, ибо заслугами оный приобретается», хотя в документах ясно говорится, что и орден Святого Георгия, и Георгиевский Крест, подобно всем другим наградам Российской Федерации, при повседневной носке заменяются орденскими планками.

Сравнение дореволюционных документов с утвержденными 8 августа 2000 г. оставляет странное впечатление.

В Указе Президента говорится об утверждении Статута ордена Святого Георгия, Положения о знаке отличия – Георгиевском Кресте и их описаний как будто этих наград ранее не существовало и они утверждаются впервые.

До революции законоположения об этих наградах были сведены в единый Георгиевский Статут, что в некоторой степени сглаживало неравенство двух этих наград. В новых документах это неравенство акцентировано.

В дореволюционном статуте было установлено, что «ни высокий род, ни прежние заслуги, ни полученные в сражениях раны, не приемлются в уважение при удостоении к Ордену Св. Георгия за воинские подвиги; удостоивается же оного единственно тот, кто не только обязанность свою исполнял во всем по присяге, чести и долгу; но сверх сего ознаменовал себя на пользу и славу Российского оружия, особенным отличием». В новом Статуте с точностью до наоборот определяется, что «орденом Святого Георгия награждаются военнослужащие из числа старших и высших офицеров…которые награждены государственными наградами Российской Федерации за отличия, проявленные в боевых действиях». Наши историки, в том числе и ныне здравствующие, немало писали о том, что существование в дореволюционной России ордена Св. Георгия для офицеров и Георгиевского Креста для солдат было недемократичным, отражало социальное неравенство, существовавшее в царской России. Как в таком случае оценить введение в наградную систему новой демократической России наград, устанавливающих неравенство не только между офицерами и солдатами, но и между младшими и старшими офицерами?

В дореволюционном Георгиевском Статуте были перечислены конкретные отличия, за совершением которых следовало награждение офицера орденом Св. Георгия и солдата – Георгиевским Крестом. Это, с одной стороны, ориентировало военнослужащих на определенные действия, а, с другой стороны, гарантировало им получение награды в случае совершения этих действий. В утвержденных же 8 августа документах туманно говорится о проведении боевых операций по защите Отечества при нападении внешнего противника, завершившихся полным разгромом врага, ставших образцом военного искусства, о подвигах, служащих примером доблести и отваги для всех поколений защитников Отечества и о подвигах и отличиях в боях по защите Отечества при нападении внешнего противника, служащих образцами храбрости, самоотверженности и воинского мастерства соответственно. Таким образом, и Статут Ордена Святого Георгия, и Положение о знаке отличия – Георгиевском Кресте не имеют ценностно-ориентирующего характера, а получение именно этих наград целиком зависит от вышестоящего начальства.

В дореволюционной России получение Георгиевских наград давало награжденным определенные льготы. Кавалеры ордена Св. Георгия имели право ношения мундира в отставке; старшие по времени пожалования кавалеры каждой степени получали орденскую пенсию; каждый георгиевский кавалер однажды в течение своей службы пользовался правом ускоренного производства в следующий чин; при всех назначениях на должности Георгиевские кавалеры – при равных условиях с прочими кандидатами – пользовались преимуществом; на них не распространялись правила о предельном возрасте; прапорщики, получившие орден Св. Георгия, могли одновременно производиться в следующий чин и для дальнейшего чинопроизводства, как в мирное, так и в военное время, им не требовалось сдавать офицерский экзамен; при представлении в мирное время к наградам в общем наградном порядке Георгиевские кавалеры представлялись: обер-офицеры – сразу к ордену Св. Станислава 2-й степени, а штаб-офицеры – сразу к ордену Св. Владимира 4-й степени. Нижним чинам, награжденным Георгиевским Крестом назначалась ежегодная денежная выдача от 36 руб. по 4-й степени до 120 руб. – по 1-й; при производстве на вакансии в офицеры нижних чинов унтер-офицерских званий Георгиевским кавалерам отдавалось преимущество; нижние чины, не имевшие ефрейторского или унтер-офицерского звания при награждении Георгиевским Крестом 4-й степени производились в ефрейторы, 3-й степени – в унтер-офицеры, 1-й степени – в подпрапорщики, награжденные 2-й степенью получали это звание при увольнении в запас; нижние чины, имевшие Георгиевский Крест 3-й или 4-й степени в дальнейшем представлялись к награждению сразу серебряной шейной медалью, а имевшие Георгиевский Крест 1-й или 2-й степени – сразу к золотой шейной медали. Кроме того, Георгиевского Креста они не могли быть лишены без суда. Льготы, что и говорить, весомые; ныне от них осталось только право кавалеров ордена Св. Георгия быть увековеченными на мраморных досках в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. У кавалеров Георгиевского Креста никаких льгот нет. Кстати, кроме льгот Георгиевские награды лишились своего орденского праздника, отмечавшегося 26 ноября (9 декабря) в день установления ордена Св. Георгия.

Не менее странное впечатление оставляют описания ордена Святого Георгия и Георгиевского Креста. Почему-то орденская звезда названа «четырехлучевой», хотя на рисунке видно, что лучей там гораздо больше; в дореволюционных статутах звезда названа правильно – «четырехугольной». Есть и еще погрешности в терминологии, но главное не это. Наполеон как-то сказал: «Иногда можно человеку дать пуговицу и взамен ее потребовать жизнь», наши же государственные мужи почему-то считают, что наградой может служить только кусок драгоценного металла, желательно размером побольше. Нелишне напомнить, что драгоценные металлы начали применяться для изготовления орденских знаков в основном по двум причинам: эти металлы легче поддавались обработке и могли долгое время сохранять нарядный вид. Развитие технологий обработки металлов позволило в годы Первой Мировой войны наладить в России массовое изготовление орденских знаков из недрагоценных материалов. Значительное их количество дошло до нашего времени в очень хорошей сохранности. Наверное не случайно в зарубежных странах награды из недрагоценных металлов преобладают.

В описании ордена Св. Георгия говорится, что крест покрыт эмалью с двух сторон, но, в то же время, говорится, что «на нижнем конце креста» помещается номер. Непонятно, каким способом его собираются проставлять – росписью или гравировкой по эмали? И зачем он нужен вообще? В дореволюционной России, как и в других странах, орденские знаки вообще не имели нумерации. Объясняется это тем, что первоначально они являлись всего лишь внешними знаками принадлежности к определенной орденской организации, а удостоверяла эту принадлежность орденская грамота, что совершенно ясно видно даже из формы грамот к российским орденам, заканчивавшихся стандартной формулировкой: «Грамоту сию во свидетельство подписать, Орденскою печатью укрепить и знаки Орденские препроводить к вам повелели Мы Капитулу Российских Императорских и Царских Орденов». Здесь сперва говорится о грамоте, а уж о знаках уже потом.

Почему же тогда нумеровались Георгиевские Кресты? Да потому, что в отличие от офицера солдату труднее было сохранить какие-либо документы, и знак отличия с выбитым на нем номером был сам себе удостоверением, его номер и фамилия награжденного были зафиксированы как в документах части, так и в списках, хранившихся в Капитуле Орденов. При возвращении же солдата «в первобытное состояние» ему выдавался паспорт, где были перечислены все заслуженные им знаки отличия. В настоящее время, когда к каждой награде выдается удостоверение, нумерация орденских знаков является анахронизмом.

Отказ от положения старого Георгиевского Статута о постоянной носке знаков ордена Св. Георгия повлек за собой необходимость как то различать степени при ношении орденских планок. При этом вторая степень ордена должна обозначаться изображением знака, никогда в природе не существовавшего – Георгиевской звезды серебристого цвета.

В статуте ордена Св. Георгия говорится о том, что их подвиги должны служить «примером доблести и отваги для всех поколений защитников Отечества», однако никаких мер для этого не предусмотрено. В дореволюционной России вместе с орденом выдавалась грамота, в которой указывалось, за какие именно заслуги произведено награждение. При награждении же орденом Св. Георгия описание совершенного подвига содержалось не только в орденской грамоте, но и приводилось в указе или приказе о награждении, который публиковался в различных изданиях, в частности в газете «Русский инвалид». Таким образом, награждению орденом Св. Георгия придавалось воспитательное значение, а потомки награжденных всегда могли узнать о подвигах и заслугах своих предков. Каким образом кавалеры ордена Св. Георгия смогут служить этим самым «примером доблести и отваги для всех поколений защитников Отечества», если указы о награждении пишутся безлико-штампован-ными фразами, а на руки награжденным выдается «Удостоверение к государственной награде» Российской Федерации, в котором указаны: фамилия, имя, отчество награжденного, название награды, ее номер и дата Указа о награждении.

Награды, появившиеся в нашей стране 8 августа 2000 г. не соответствуют принципам демократии, не имеют ценностно-ориентирующего характера и воспитательного значения. Наверное это единственные из когда-либо восстановленных наград, которые кроме названия и внешнего вида не имеют ничего общего со своими прототипами. В сущности, восстановлена всего лишь форма старых дореволюционных наград, но не их суть. Ситуация, прекрасно характеризуемая крылатой фразой В.С.Черномырдина, вынесенной здесь в заголовок.